|
||
|
Женщины же дали бананам приготовиться в земляной печи, открыли ее и стали ждать мужей. Вот уже ночь спустилась на землю, вот уже луна показалась в небе, а мужья все не возвращались. Наконец женщины устали ждать, взяли приготовленные в печи бананы, поднялись на ближний холм, уселись там на камень и принялись за еду. Но им очень хотелось добавить к бананам чего-нибудь более основательного. Рассказывают, что одна из сестер заметила: — Чего явно недостает в нашей трапезе и чего очень хочется, так это птичьих яиц с прибрежных скал. Они бы замечательно подошли к нашим бананам. Не успела она договорить, как снизу, из-под камня, послышался голос: — О, даже самый скверный лист лепа был бы мне недурным ужином! Женщины услышали это и тут же вспомнили о запрете — том самом, про который столько раз напоминали им их мужья. Обе вскочили и со всех ног побежали домой, туда, где всегда спали. Страху их не было предела: они уже ждали, что в отсутствие мужей произойдет с ними какое-нибудь ужасное несчастье. Раки-тефуру-сиа с Эеатосо на руках летела к своему дому; следом за ней к своему спешила Сина-теароиа. Едва каждая успела добраться до своего жилья и лечь, как послышался жуткий, наводящий ужас шум. Он раздавался у самого порога дома, где жила Раки-тефуру-сиа. Подняли этот шум те самые атуа, предки ее мужа: они пришли погубить и Раки-тефуру-сиа, и ее сына. — Кто там? — спросила Раки-тефуру-сиа. Атуа, стоявшие у самого порога, ответили: — Ах, ты еще и спрашиваешь, кто там! Сейчас узнаешь! Немного осталось тебе ждать, совсем немного. Сейчас мы мигом расправимся с тобой. Тут атуа ворвались в дом, схватили бедную женщину, разорвали ее пополам, кровь ее вылили в халава , принадлежавший ее мужу Тити-мотера, а разорванное на куски тело проглотили. После этого они накинулись на Эеатосо, его тоже убили и мигом съели. Только потом ушли атуа из этого дома. Сина-теароиа же осталась в живых, ее не тронули: ведь она никогда не забывала относить часть улова Кау-нофеаки и его жене, своим свекру и свекрови. И значит, Раки-тефуру-сиа и ее ребенка погубили сразу два проступка: во-первых, она всегда пренебрегала своим долгом невестки, а во-вторых, вместе с сестрой посягнула на запретные банановые гроздья. Вот за все это атуа и съели ее и ее сына. Тем временем мужья наконец вернулись с промысла. Подойдя к дому, Тити-мотеао окликнул свою жену; она отозвалась, и он велел ей принести халава. Жена подала ему сосуд, он вылил из него воду на себя, умылся и вытерся. Тити-мотера тоже подошел к дому и тоже позвал жену, но ответила ему не она, а атуа. Муж сказал: — Подай-ка мне сосуд с водой. Атуа немедленно подал ему халава. Вылив на себя его содержимое, Тити-мотера сразу почувствовал запах свежей крови. Он спросил: — Э, что это такое? — Что это такое, спрашиваешь! — вскричал в ответ атуа.— Ну погоди, сейчас я доберусь и до тебя! Мигом прыгнул атуа на несчастного Тити-мотера, разорвал его на две части и проглотил. А другие супруги, младшие, слышали все, что происходило в соседнем доме. Сина-теароиа сказала мужу: |
|||
©2006-2013 Poligrafie.Ru |