|
||
|
15. Нуджкау и Нуджманга Жили на свете двое кровных родственников — сестры по имени Нуджкау и Нуджманга. Однажды они пошли в лес расставлять силки на птиц. Один силок они установили на маленькой лесной тропинке. Когда немного погодя они пришли на это место, то увидели, что в силок попалась птица калэе . И Нуджманга сказала своей сестре Нуджкау: — Давай сделаем так. Сейчас я положу эту птичку в рот. Если вея она у меня во рту не поместится, то та часть, что останется снаружи, твоя. А если мне удастся всю ее засунуть в рот, если она поместится у меня во рту целиком и снаружи ничего не будет видно, тогда тебе не есть ее. Хорошо? — Хорошо,— согласилась Нуджкау. И вот Нуджкау стала следить за тем, что делает сестра. А той удалось засунуть всю птицу целиком в рот. Тут Нуджкау заплакала, а Нуджманга сказала ей: — Не плачь, не стоит расстраиваться. Когда мы поймаем другую калэе, она вся достанется тебе. — Ну хорошо,— сказала Нуджкау, прекратив плакать. Они снова поставили свой силок и ушли оттуда. Долго не ходили они смотреть, что в силке, но зато что увидели, когда наконец пришли! О! В их силок попалась женщина с внуком! Женщина эта сказала сестрам: — Не ешьте нас, а возьмите к себе, будем жить все вместе. Сестры согласились: — Хорошо, пусть будет так. И все четверо отправились в дом сестер, где и зажили вместе. Вот прошло некоторое время, и однажды та женщина сказала сестрам: — Присмотрите-ка за моим внуком, а я пока схожу наловлю рыбы — будет нам что поесть. — Хорошо,— согласились они. А имя внука было Кау-утуфиэ. Женщина отправилась ловить рыбу. Пока она была в море, эти двое перерезали Кау-утуфиэ горло, кровь вылили в кокосовую скорлупу, отрезанную голову спрятали, а тело мальчика съели . Наконец бабка Кау-утуфиэ вернулась с рыбной ловли, села разбирать свою добычу, но тут почуяла запах свежей крови. Она стала спрашивать сестер: — Чем это пахнет? Сестры сказали ей: Сбита камнем птица калэе, Будет ребенок накормлен ею. Тут женщина им: Давайте ему что помягче, давайте что посочнее, Давайте самое нежное, чтоб не подавился. — Да, да, конечно — согласились сестры. Разобрав всю рыбу, женщина прошла в дом, чтобы обсушиться и обогреться. А сестрам она сказала: — Дайте-ка мне воды умыться. Они в ответ: — Кау-утуфиэ не дает. Женщина сказала: — Дайте мне мою циновку фарао . Они в ответ: — Кау-утуфиэ не дает. Женщина сказала: — Дайте мне мою циновку эапа . Они в ответ: — Кау-утуфиэ не дает. Женщина сказала: — Дайте мне мою юбочку из апеи . Они в ответ: — Кау-утуфиэ не дает. Женщина сказала: — Дайте мне мою юбочку из луба . Они в ответ: — Кау-утуфиэ не дает. Женщина сказала: — Дайте мне мой плетеный поясок . Они в ответ: — Кау-утуфиэ не дает. Тогда женщина сказала: — Ну пойдите и нарвите хотя бы листьев драцены — запечем в них нашу рыбу. — Хорошо,— ответили те. И они отправились туда, где росла драцена. По дороге Нуджкау случайно наступила на лежавшую на земле половинку кокосовой скорлупы, та перевернулась, откатилась в сторону, сестры взглянули, что под ней: а там росло молодое деревце мамарава . Тут обе присели на корточки и стали разговаривать с ростком. Вот что говорили они мамарава: |
|||
©2006-2013 Poligrafie.Ru |