Лонго-поа и говорящее дерево

Спутник Каэ, Лонгр-поа, покинул край света и достиг острова, на котором росло говорящее дерево пуко. Никто из живых людей не знает, где этот остров.

Стоя на берегу, Лонго-поа пытался понять, куда он попал. Он увидел, что место это совершенно голое: на всем острове росло одно только дерево пуко, окруженное у основания крохотными пальмами, а все остальное было песок и камень.

И хотя Лонго-поа был рад, что ему удалось достичь земли, вид пустого и голого острова привел его в полное отчаяние. Несчастный Лонго-поа, совершенно обессилевший от голода, опустился на землю и зарыдал, как беспомощное дитя. Внезапно он услышал чей-то голос, обращенный к нему. Лонго-поа перестал рыдать и стал прислушиваться к этому голосу, который спрашивал его:

— Почему ты плачешь?

— Потому что я голоден,— отвечал он, все еще не понимая, кто говорит с ним.

— Ну что ж,— сказал голос,— пойди и подготовь печь. Когда земляная печь нагрелась, дерево пуко приказало ему

отломить от него одну ветку и испечь ее. Лонго-поа вскарабкался на дерево, отломил от него большую ветку и положил ее в печь. Подождав немного, он открыл печь: она была полна ямса, свинины, бананов. Страшно голодный, он даже не стал вынимать все это из печи, а принялся отщипывать по кусочку от лежащих в ней кушаний. Приглушив голод, он вынул из печи еду и сел за нее. Но доесть все, что там было, он оказался не в силах, и он снова зарыдал. Дерево пуко спросило:

— Почему ты плачешь?

— Потому что я не могу доесть это,— сказал он.

— Ну что же,— сказало дерево,— сейчас доешь.— И мгновенно от тех кушаний ничего не осталось.

Теперь Лонго-поа начала мучить жажда, и он опять заплакал.

— Почему ты плачешь? — спросило дерево.

— Я хочу пить,— сказал Лонго-поа. Дерево в ответ приказало ему:

— Пойди и сорви кокос с пальмы, растущей вот здесь, внизу.

Лонго-поа пошел, сорвал не один кокос, а много и тут же принялся пить. Сколько он ни пил, молоко в кокосе не иссякало, и тогда он снова зарыдал.

— Что с тобой теперь? — спросило дерево.

— Я не могу осушить этот кокос,— отвечал он. Дерево приказало:

— Выпей все, что в нем есть.— И он тут же сумел исполнить это.

Но слезы снова вернулись к нему. Дерево пуко спросило:

— Что с тобой теперь? Он отвечал:

— Я плачу потому, что мне холодно.

Дерево приказало ему подойти и сорвать с него два листа: на один следовало лечь, вторым — укрыться. Но неблагодарный Лонго-поа сорвал много листьев, уложил их охапкой на земле, накрылся ими. И вдруг листья под ним стали плетеными циновками, а листья, покрывавшие его,— кусками тапы. Всего этого было так много, что он начал задыхаться от жары и снова заплакал.

Дерево спросило:

— Что с тобой?

— Мне очень жарко,— отвечал он.

— Ну что ж, вставай и снимай с себя тапу.

Вскоре Лонго-поа захотел домой и снова зарыдал. Дерево спросило его, отчего он снова плачет, и он сказал, что мечтает вернуться на Тонга. Дерево сказало на это, что духи как раз собираются на рыбный промысел и что ему надо отправиться с ними — держать их корзину для улова, тогда он легко попадет на Тонга. Дерево наказало ему отломить еще одну его ветку: эту ветку надо посадить, как только он прибудет на свою родную землю. Если вовремя посадить ветку, прежде чем появятся его друзья и родные, из ветки вырастет такое же чудесное дерево пуко, способное говорить и давать все, о чем ни попросишь. Но если, прибыв на Тонга, он сначала займется другими делами, а потом только посадит эту ветку, из нее вырастет обыкновенное дерево.

Еще дерево велело ему взять с собой корзину с дырявым дном: заполнить ее займет много времени, и рыбная ловля будет долгой. Тогда уж точно удастся достичь Тонга к рассвету.

И вот духи отправились на рыбную ловлю и взяли с собой Лонго-поа, разрешив ему держать корзину для улова. Они вышли в открытое море. Все предвещало хороший улов, и действительно, рыбы было множество. Но почти вся она ушла обратно в море: в корзине-то была дыра. Спустя некоторое время духи спросили:

— Как там наша корзина? Лонго-поа ответил им:

— Она еще не заполнена.

— Удивительно,— сказали они.— Этот наш улов пропадает впустую. (Вот откуда пошла поговорка об улове, сложенном в дырявую корзину: ее вспоминают, когда хотят сказать, что хорошее дело не дало плодов.)

Но вот занялся рассвет, и духи бросились прочь. А Лонго-поа остался — он достиг Тонга.

Он вышел на берег в Хаамеа и бросился к своим родным, оставив ветку дерева пуко возле дома. Потом он посадил ее, но ведь это было не сразу, так что деревья пуко на Тонга не говорят и не дают никаких плодов.

Лонго-поа и говорящее дерево